20 февраля 2015 в 12:45, просмотров: 37237

ДОСТИЧЬ ВЕРШИНЫ

От редактора:

По сути, это целая философия жизни. Мало кто знает, что для сегодняшних молодых ученых, таких как автор этого репортажа Сергей ШПИЗ, мир может оказаться настолько шире любимых лабораторий. Но что же все-таки с такой силой тянет этих ребят не только в феерически красивые, но и откровенно опасные места? Почему, фактически, никто и ничто не может их остановить? 

Сергей ШПИЗ (справа) и Юрий СТЕФАНОВ

ЗИМНИЙ АЛЬПИНИЗМ В ЛЕГКОМ СТИЛЕ

Странный вопрос: чем альпинисты отличаются от фрирайдеров, скалолазов, спидглайдеров, парапланеристов, любителей скитура, туризма, трекинга, в конце концов? Всех тянет в горы, порой даже в одни и теже места, однако сообщества часто оказываются непересекающимися. Наверно, есть люди, которые просто пытаются выразить себя и горы для них лишь площадка. Но мне кажется, что для большинства людей, которые проводят в горах много времени, основным становится желание скорее понять себя, чем выразить.

Автор: Сергей ШПИЗ,
из La Grave la Meije

Прохождение альпинистского или туристического маршрута, прокат фрирайдной линии, полет на параплане — это всегда некоторое неповторимое событие, вовлекающие нас часто полнее повседневных забот, переживание которое помогает нам глубже чувствовать природу, других людей и самих себя. Разные активности — это языки для разговора с горами, природой, собой. Букреев говорил, что для него горы это храмы, а не стадионы. Это так просто и так точно. Пожалуй, не всем это подходит, но для многих горы это именно то место, где их души раскрываются в полном объеме. А раскрывшаяся душа даже одного человека — это уже вполне общечеловеческая ценность, сродни искусству и религии.

Зимний альпинизм для большинства альпинистов выглядит чем-то тяжелым и бессмысленным – примерно, как альпинизм вообще для нормальных людей, которые согласны принять в крайнем случае горные лыжи, дайвинг или йогу, а лучше ванну и пиво.

Вопреки распространенному мнению, что все перечисленные в начале группы граждан законченные эгоисты, понапрасну рискующие своей жизнью от того, что не знают, на что еще эту жизнь потратить, скажу, что, как минимум, не напрасно — познание гор — есть область созидательная и общественно полезная. Люди всевозможных профессий и убеждений, однажды оказавшись в горах и пообщавшись с теми, кто смог продвинуться в понимании гор глубже, раз за разом возвращаются к этому источнику сил и вдохновения.

А начиналось все у Сергея именно так…

К сожалению, многие начиная свой путь в горах, думают, что они приехали на альп-сборы или на курс N-го уровня для фрирайдеров, или там еще за каким бесценным навыком вязания веревочек, поворачивания зада, ковыряния железкой и так далее. И на выходе получают буковки пройденных маршрутов, циферки уровней, знания новых узелков. Вместо того, чтобы прожить линию спуска или подъема, дать возможность природе открыться вам и возможность раскрыться самому. Часто бывает, что самое сильное переживание приходит не на самом сложном участке маршрута и в памяти остается именно оно, а не категория трудности. Живое общение неповторимо, и если вы не будете открыты, вы упустите что-то безвозвратно. Навыки и знания необходимы, но не нужно путать цели и средства.

Чтобы не получилось как у Петрушки, которому нравился «процесс самого чтения, что вот-де из букв вечно выходит какое-нибудь слово, которое иной раз черт знает что и значит». Приближение к цели может идти разными путями. На разных языках можно выразить похожие мысли. А, если людей объединяет общая цель, может быть, между ними общего не меньше чем различий?

Так получилось, что летом мы поехали в Каравшин во время очного чемпионата. Помимо некоторой помощи нашим друзьям спортсменам у нас были свои альпинистские планы. Мешать проведению соревнований не хотелось, а походить, напротив, хотелось. После того как вывесили рейтинги и народ распределился на маршруты мы выбрали из того, что осталось. Но поскольку кто-то из участников мог закончить первый маршрут раньше нас, мы решили предупредить судей о том, что маршрут будет занят. Да и вообще, связь с лагерем и наблюдение — это хорошо. И все вроде здорово —  Николай Николаевич поблагодарил нас за сознательность, и мы собрались идти укладывать снаряжение. Но раздраженный голос задержал нас: «А у вас хоть разряды есть?» (про жетон, кажется, не спрашивал). Не помню точно, что ответили, но выразили недоумение, вроде того, что, может, и есть, но какое это имеет значение?

Раздраженный голос представился, на мой взгляд, излишне подробно: помимо имени сообщил о 17-ти успешных восхождениях на семитысячники, выполнении МС в техническом классе и дополнил рекомендацией ознакомиться с биографией более подробно, сформулировав точный запрос для любого поисковика по глобальной сети – фамилия, имя, отчество — еще раз, и по слогам. Странный диалог, но мое внимание этот человек привлек. И как-то, несколькими днями позднее, тот же голос мне сказал: «А вы сходите на гору зимой – вот это настоящий альпинизм!» И как-то засело.

Понятно, что можно было не обращать внимания ни на первое, ни на второе. Но, как в первом случае, помимо раздражающего формализма звучало вполне искренне если не забота, то беспокойство, со стороны человека, который много повидал, да и просто привык к определенной системе; так и во втором случае, кроме желания объяснить мне, что я ничего в горах не видел, слышалась искренняя любовь к зимнему альпинизму.

Не то чтобы я не знал, что есть люди, которые любят альпинизм зимой – конечно, знал и даже интересовался, но одно дело знать, а совсем другое увидеть эту любовь в глазах живого человека, глазах с тем самым пассионарным блеском, за которым всегда есть что-то по-настоящему интересное. В общем, так оно более заразно.

В моем окружении довольно много альпинистов, но частенько они меняют зимнюю Арчу на Тайланд. И это понятно, так как основные альпинистские планы у большинства летние и уровень лазания на скалах может оказаться важнее ледовой подготовки, и теплое море с ананасами тоже серьезные аргументы. Для меня же этот вопрос еще сложнее. Помимо скалолазания и альпинизма зимой есть возможность заниматься фрирайдом, которую упускать мне очень жалко. Но, оправдав себя летними планами и тем, что лазания на скалах мне очень не хватает, так как я живу в Москве, на Новый год я отправился в Тайланд (остальные доводы тоже свою роль сыграли). Вообще, человек, конечно, слаб, и тянется к чему-нибудь приятному. Комфорт до и после, собственно, занятия, вкусная еда, возможность разделить отпуск с людьми разного уровня подготовки или даже разными увлечениями.

На горнолыжном курорте можно прекрасно провести отпуск, ни разу не надев лыжи или сноуборд. Заинтересованным в альпинизме людям нужно обратить внимание именно на это  забыть о налете исключительной опасности этого занятия.

Сравните горные лыжи и дайвинг, где выполнены оба условия, и фрирайд, где выполнено только первое.

Из Тайланда я вернулся загорелый и довольный, и даже лазать стал лучше. Но потертые лыжи в углу квартиры, новые «тяпки» и фотографии заснеженных гор, к которым устремлены мои более далекие мечты, чем ближайшее лето, напоминали мне об уходящей зиме и смотрели на меня с обидой и укором.

Когда друзья предложили поехать на недельку в La Grave, я думал недолго. Более двух вертикальных километров перепада для фрирайда с бескрайними полями ледников и длинными кулуарами между живописных скал. Место потрясающее, и я окажусь-таки в горах зимой в этом году! Я был в La Grave проездом. Один день, проведенный там год назад, только разжег аппетит.

В этот раз в нашем распоряжении неделя.

Мы зашли в кафе выпить по кружке пива после катания. Наше внимание привлекла книжка, которая лежала на столе. Дело в том, что найти приличный гайдбук по маршрутам La Grave оказалось почти нерешаемой задачей. В книжке, несмотря на французский язык и большое количество акварельных картинок, мы увидели понятные фотографии разных склонов с нанесенными линиями спусков, а затем и всевозможные карты местности и прочие полезности, которые могут дополнить ролики в youtube.

Книжка просто лежала при входе, и мы решили переснять на телефон заинтересовавшие нас страницы. Однако, на третьем кадре к нам подошел хозяин кафе, мужчина лет 60 и попросил прекратить съемку. Он сообщил, что книга продается. Оказалось, что ее автор стоял перед нами. Мы спросили его, что, мол, лучше покатать. Он начал рассказывать. Бруно, так его звали, говорил живо, но спокойно. Он не задавал нам вопросов из серии «а что вы умеете?». Просто говорил про маршрут и про то, что может на нем понадобиться. Здесь есть станция для дюльфера, а вот здесь можно и не найти, здесь падать не стоит, здесь можно проехать без веревки, но с ней спокойнее… Было видно, что Бруно и La Grave это одно целое. Он знал все в мельчайших деталях и сопровождал свой рассказ тем, что показывал описываемые маршруты на разных фото, которые в изобилии украшали стены кафе в дополнение к тем, что были в книжке.

Согласитесь, бывает очень нелегко узнать один и тот же участок горного рельефа на фотографиях с разным ракурсом, фотографиях снятых при разном освещении и в разное время года. Но не для Бруно, когда он смотрит на снимки La Grave. На всякий случай спросили, не знает ли он где тут можно полазать лед, и куда можно залезть в плане альпинизма?

Разумеется, он все знал. Причем он говорил так, будто и без нашего вопроса собирался об этом рассказать. Вот туда можно спуститься на лыжах, туда пройти, там начинается маршрут, этот лучше летом, а этот интереснее ехать вниз на лыжах, чем лезть, тут лыжи можно оставить… В окне пролетел парапланерист, и мне показалось, что Бруно пора рассказать про маршруты: куда лучше подлететь или откуда лучше спуститься на параплане. До этого не дошло, но он подарил альпинистскоскалолазный гайдбук в придачу к купленной книжке и указал на подзорную трубу на веранде своего кафе. В трубу можно было подробно разглядеть Meije и Rateau.

Изначально на Meije хотелось больше, но подходы к ней сильно дольше и для восхождения нужно ночевать в хижине, что, с одной стороны, не проблема, но с другой в недельной поездке тратить день на подход не хотелось. Rateau находится ближе к подъемнику и тут тоже есть к чему приглядеться. Наш интерес к альпинизму подогревался тем, что снегопадов давно не было, склоны были сильно раскатаны, даже кулуар La Vaute, который начинался 40-метровым дольфером, был укатан в бетон и мало чем отличался от ободранной черный трассы. Снега было мало и ледник Pan de Rideau был открыт больше чем хотелось бы для спуска по нему и скальные выходы, которых не видно обычно на зимних фото, принимали неурочные солнечные ванны, в добавок, обвалился серак, завалив пол маршрута огромными ледышками. Все вокруг говорило о том, что природа приглашает нас к иному разговору. Мы закончили катание чуть раньше обычного и отправились на ледяные водопады, которые манили нас, пока мы скреблись по другой стороне ущелья. Середина дня миновала и лед стал падать меньше.

Пару часов приятного лазания украсили день. Интересный парадокс, что для горных лыж хорошая погода это часто совсем не то, что хорошая погода вообще. То есть ясный день это, ясное дело, хорошо!

Но только один, ну, с натяжкой, два, а вот неделя солнца без осадков и … Прекрасное настроение, море сил и энтузиазма — все это будет уничтожено в конце дня посвященного любимым миллионами горным лыжам. И здесь альпинизм по адекватности побеждает популярного соперника за явным преимуществом. Для альпинизма мало снега и много солнца это отлично. То есть вы можете в полной мере разделить свое духоподъемное настроение именно с этим, пока довольно непопулярным, занятием. Итак, мы определились с альпинистскими планами.

Goulotte Alléra микстовый маршрут TD по Северной стене вершины Le Rateau West. Мы поглазели на него в подзорную трубу Бруно, спросили его благословения и пошли собираться.

Основные плюсы маршрута заключались в том, что под него можно подойти за час-два от верхней станции подъемника, его можно просмотреть в трубу, он идет на красивую гору, он разнообразный (снег, лед, фирн, микст), линия логичная, маршрут зимний, достаточно простой для первого зимнего маршрута, можно все мероприятие завершить за один день. Мы разработали чудный план. Подняться на первом подъемнике (который стартует в 9 утра), в верхнем кафе развесить железо и оставить лыжи с горнолыжными ботинками. Если успеем вернуться до закрытия, что маловероятно, то переоденемся в кафе и вниз, а если не успеем наши друзья-лыжники вынесут барахло и оставят снаружи. Спуститься по раскатанному склону даже в темноте с фонариками не представлялось сложным.

Маршрут наши ожидания оправдал полностью, и все прошло вполне гладко, но веревка на спуске разок застряла, может еще где потеряли по мелочи – в общем, наши лыжи и горнолыжные ботинки ждали нас у дверей закрытого кафе. Это не противоречило нашему плану сильно. Мы попили еще горячего чаю и перекусили. Сил прибавилось, но их даже приблизительно не хватало, чтобы засунуть хоть одну из четырех ног в замерзший горнолыжный ботинок.

Было принято экстравагантное решение встегнуть альпинистские ботинки в горнолыжные крепления. Не делайте так! То есть не попадайте в такую ситуацию. Так спускаться, конечно, быстрее намного, чем пешком, да и лыжи на себе тащить не нужно, но ощущение более чем странное. Альпинистские ботинки на крутом склоне кажутся просто носками. Возможно, у меня было преимущество перед напарником, так как, когда мне было года 2, отец решил поставить меня на лыжи и придумал интересную систему безопасного крепления ребенка к снаряду. К лыжам прикручивались калоши, в которые вставлялся ребенок в валенках.

Понятно, что при падениях валенок выскальзывал из калоши. Не помню, как на этом можно было кататься, но, видимо, приобретённые навыки сохранились в подсознании и подарили мне минуты ожидания друга, которые я с удовольствием тратил на разглядывание ночных пейзажей и свежие воспоминания от только что пережитого восхождения. Первые веревки на маршруте зимой с инструментами и в кошках, такой контраст после Тайланда, Каравшина и Йосемит. Внизу нас ждали друзья, ужин, пиво и мягкая кровать. На следующий день повалил снег, позаботившись о прекрасном катании в завершающие дни. Зимний альпинизм в горнолыжных курортах — это так здорово, так удобно, так хорошо сочетается с семейным горнолыжным отдыхом или отдыхом с друзьями не альпинистами в Альпах — ваши близкие могут смотреть за вами с веранды кафе, а на следующий день вы можете вместе поехать в музей, магазин, пойти в ресторан или на вечеринку.

При всей облегченности подходов и близости цивилизации, холодный лед, разрушенные обледенелые скалы, глубокий снег, холод, ветер – все настоящее. Матерхорн, Эйгер и многие вершины в Шамони зимой выглядят очень серьезной задачей сами по себе и прекрасной подготовкой к восхождениям в удаленных районах.

P.S. 

Увы, но до бесконечности, судьба не балует даже своих любимцев. А Серега и его друзья, безусловно, были таковыми…

Справка МВ (информация добавлена 30.07.2015)

Сергей ШПИЗ (31.03.1984 — 29.07.2015) – талантливый молодой ученый, кандидат биологических наук. Участник крупных международных конференций, руководитель научной группы.

Сергей увлекся скалолазанием всего 2 года назад, но за этот короткий срок совершил настоящий прорыв, преодолев тяжелейшие маршруты, покорив сложнейшие стены, в том числе, легендарный Эль-Каптан в Соединенных Штатах.

Сергей Шпиз погиб в Киргизии, в Каравшине, покорив знаменитый пик «Одесса»(4810). Сорвался на спуске вместе с двумя своими товарищами — Павлом Марковских и Ильей Поселяничевым. Профессионалы считают, что ни одной ошибки ребята не совершили. Это был несчастный случай — из тех, от которых не застрахованы даже самые матерые профессионалы…

Сергей Шпиз (в центре), Павел Марковских и Наталья Сошникова. Фото сделано буквально накануне рокового восхождения ребят…

Пик «Одессы»

ДРУГИЕ ПУБЛИКАЦИИ, КОТОРЫЕ МОГУТ БЫТЬ ВАМ ИНТЕРЕСНЫ:  

РАСКРЫТА ТАЙНА ШИШАБАНГМЫ